PeopleTalks продолжает опрашивать участников известных и остроумных онлайн-сообществ. Среди них, конечно, «Страдание средневековья» — университетская аудитория «ВКонтакте», ставшая культурной франшизой

Сегодня «Страдание средневековья» перешло границы «ВКонтакте» и разрослось в другие социальные сети. Бренд включает серию книг, подкаст, мерчендайзинг и игру. Мы поговорили с одним из основателей сообщества Юрием Сапрыкиным-младшим, который рассказал нам, почему он долгое время отказывался от рекламы, как он хотел купить замок под офис и какой курс средневековья составляют авторы «Середины». Возраст. Страдающий делает на образовательной платформе Skillbox.

Для тех, кто пропустил предыдущие серии, как вы начали рекламировать?

Начали аудиенцию в университете с моим другом Костей Мефтахудиновым. Мы учились в Высшей школе экономики (НИУ ВШЭ) на историческом факультете, это был эксперимент, не похожий ни на какой другой. Обычно на исторических факультетах изучают что-то с упором на историю, а затем специализируются, например, на истории средневековья. А у нас было иначе, нам сказали: «Вы получите общее гуманитарное образование, и это повлияет на все». В то время Вышка была пространством максимальной свободы, вот такой средневековый университет — семь свободных искусств, делай что хочешь. В этой форме мы изучали и средневековье. И мне кажется, что наша публика родилась в условиях этой свободы, потому что она в некотором роде претендует на свободное искусство.

Как появился первый мем?

Мы провели исследовательский семинар с профессором Михаилом Анатольевичем Бойцовым как дополнение к основному курсу Средневековья. Среди них был курс по искусству, в котором мы собирали картины. Иногда мы там смеялись. В какой-то момент мы с моим другом Костей сошлись во мнении, что это была демонстрация «Ангелов» Джотто, кто-то заметил: «Смотри, страдай!», А Михаил Анатольевич сказал: «Страдающее средневековье». Мы говорим: «О, страдающее средневековье», и каким-то образом это стало внутренним мемом колледжа. То есть собственно название придумал наш учитель. На основании этого предложения мы решили создать аудиторию ВКонтакте и пригласить туда всех наших одноклассников, их было 50. Эти 50 человек обсуждали там нашу университетскую жизнь. И в том числе и запуск там некоторых фото. Помню, однажды я сделал мем. Это очень мало веселья, но почему-то всем это очень понравилось. А потом он понравился всем пользователям Вконтакте, потому что очень быстро попал на разные большие публичные страницы.

Что это был за мем?

Насчет руля. Там, на мой взгляд, речь идет о падении Вавилона и, видимо, это совершенно не имеет отношения к этому тексту. Кому-то было смешно. Мне это совсем не кажется смешным. Особенно сейчас. Вы знаете, время идет, и вам стыдно за определенные анекдоты. Это как раз тот случай!

Я имею в виду, для вас это было абсолютно для развлечения, вы думали, что это станет глобальной историей с тысячами пользователей и рекламой?

Для нас это был способ отвлечься от письменной работы, которой в университете было несколько. Мы обменивались, листали инстаграм музеев, твиты западных историков, оцифровавших средневековые миниатюры, и буквально проецировали на них свою жизнь. У нас есть много фотографий о фальшивой студенческой жизни, включая выпускной, выпускной, выпускное попрошайничество и так далее. Это было такое веселое время в серьезной, часто научной деятельности в университете.

Что стало поворотным моментом и осознали ли вы, что это становится не просто университетской историей, а чем-то глобальным?

Это интересный вопрос, потому что пару лет о нас никто не знал. В сегодняшних масштабах это кажется странным: какое-то красивое сообщество, аккаунты в Twitter или Telegram долгое время остаются незамеченными. И мы сделали это, потому что у нас есть…

. историки, а не специалисты по продвижению?

Это было тогда. И теперь я уже не историк, а скорее специалист по продвижению. Так что нас это просто не интересовало, мы вообще не понимали, насколько это может быть масштабируемым. Итак, вы разместили картинку, и там у вас три лайка от одноклассников, а затем вы переходите в ленту новостей и видите там всевозможные огромные сообщества, которые были ужасно популярны в то время: Lepra, MDK и другие, а в них какие вы закончили пять минут назад, сидя на парочке. В то время еще не было методов, как сейчас, для защиты содержимого контактов. Видите ли: то, что происходит на вашем компьютере, в вашем маленьком сообществе сокурсников, очень интересно другим. Фотографии понравились 50 тысячам человек, все комментируют «Ой, это весело!», И с этим ничего не поделаешь.

И в какой-то момент я поставил себе барьер: сейчас у нас 300 человек на публике, теперь будет тысяча — и мы должны остановиться, потому что в тот момент я лично испытал чувство стыда за то, что делаю.

это как если бы в средние века рисовали всякую непристойность на краю рукописи, а здесь вы берете то, что многим серьезным медиевистам кажется чем-то высоким, и превращаете это в объект массовой культуры. И кажется, что это все немного обесценивает. Я, конечно, сейчас так не думаю. В общем, мне почему-то не хотелось переходить черту популярности. Но в какой-то момент нас заметили.

Кто заметил?

Первое, что я увидел: мой будущий коллега Султан Сулейманов, журналист, написал в Facebook пост, что есть такая аудитория, самая веселая, удивительная, но мы не знали. А поскольку он был достаточно медийным человеком, это заметили все журналисты, не знаю, все издания города Москвы, отсюда и огромное СМИ «AdMe». И все они разместили подборку наших фотографий примерно за два дня. У нас там было 5 тысяч человек, мы проснулись — а уже 100 тысяч, заходим в Твиттер, там Навальный пишет: «Господи, как смешно! Я присоединился, а ты присоединяешься». Короче, была какая-то огромная волна, за неделю мы даже дали пару интервью. Кто-то попытался серьезно проанализировать это на каких-то сайтах вроде Colta.ru.

Мемологи? исторический? Напоминание ученых?

Мемеологи, да, да, да. Например, Арзамас предоставил подборку самых смешных изображений, по мнению историков. А мы такие: вау, все, жизнь уже никогда не будет прежней. В общем, был похожий момент.

Разве в тот момент к вам не приходили какие-то парни, например smm-агентство, со словами: «Значит, вы ничего не умеете делать, сейчас мы вам то, то, то, мы продаем рекламу и ведем вас в успех»?

К нам приходили люди, которые хотели купить публичную страницу, она предлагала в тот момент, как нам казалось, большие деньги.

В каком году это было и сколько вам предложили?

Мне кажется, что в 2016 и 2017 годах предлагали, наверное, 400-500 тысяч, сейчас понятно, что это были не такие уж большие деньги. Мне нравится, что мы не восприняли это всерьез. Спорили, смеялись и думали: ну нет, продавать слишком хорошо. Бесценно. Например, канал Ex Telegram Артура Чапаряна был куплен несколько лет назад за миллион, а затем продан за пять миллионов. То есть вы часто не можете оценить рыночную стоимость, капитализацию вашей аудитории.

Как было размещено первое объявление?

К нам приходило много странных рекламодателей, и я все время настаивал, чтобы никого не ловили, потому что в начале популярности, если сразу начать рекламу, это пугает публику. Несмотря на то, что деньги — не лишний вопрос, мы категорически отказали всем. Мы не придумали, как сделать это интересно и никого не рассердить. Потому что реклама сводит с ума. И если мы начнем бомбардировать людей, которые только что пришли к нам с рекламой, они развернутся и уйдут. Поэтому первая реклама появилась в 2018 году, то есть через три года после старта. Рекламировали клининговую услугу. Они пришли к нам, и мы нашли это настолько забавным, что эта реклама собрала больше нашего обычного традиционного содержания. Все писали: «Можно ли еще?» И мы придумали, как интегрировать бренды в эти миниатюры, и со временем начали делать что-то подобное. Что может быть лучше, чем реклама, которая не приводит в ярость?

Посмотреть этот пост в Instagram

Когда я думаю о «Страдающем средневековье», мне интересно, как нишевый и неочевидный юмор стал настолько популярным. Конечно, у вас есть некоторые мемы в духе «смотри, у чувака большая мошонка», но в то же время впечатляющий набор шуток основан на некоторых сложных вещах, для понимания которых требуется определенный культурный фон. В связи с этим вопрос. Когда вся эта популярность обрушилась на вас, разве вы не стали думать, что «никто этого не поймет, давай выясним проще»? У вас есть какая-то концепция, по которой вы выбираете биты?

Мы просто шутим над всеми. Кому-то нравится маршрутка, кому-то нравится политика. У нас есть внутренний термометр, который работает здесь. Когда к нам пришло много людей, мы стали представлять «страдающее средневековье» не только как наш личный проект, но и как клуб страдающих людей. Вы можете прийти к нему, прислать фото, поделиться проектом, мы будем счастливы и сделаем это вместе. Многие люди присылают и отправляют, поддерживая публику. Между прочим, управление аудиторией — довольно сложная работа. И когда, например, мы запускаем Patreon и просим поддержки, люди пишут: «Что ты делаешь? Вы фотографируете! »« Ну, извините, этот корабль плывет только благодаря нашему ежедневному участию. Отпустите штурвал — и сначала он пойдет в непонятном направлении, а затем вниз».

Насчет того самого внутреннего термометра мы особо не задумываемся. Давайте сначала посмотрим, развлекается это для нас или нет. Если мы понимаем, что для нас весело, то это весело для людей, которых мы собрали вокруг себя. Они пришли из-за того, что сделали мы сами, и если нам это покажется смешным, они, вероятно, тоже над этим посмеются. И это, наверное, главное, что мы сначала оцениваем, а потом наблюдаем за реакцией.

Я также считаю, что «Страдальческое средневековье» до сих пор является таким «легальным» способом пошутить над религией в условиях современного уголовного кодекса Российской Федерации. Доля таких шуток в аудитории довольно велика, но в то же время они не оскорбляют чувств православных, потому что все это «какие-то католики в средневековье в Европе». Кажется, что из-за этого образовалось некое пространство, в котором развивается свободный юмор.

Да, за все время существования паблика было три случая, когда людей чем-то обидели. Первый был в самом начале, когда о нас узнали. Я упомянул, что некоторые из наших фотографий были опубликованы в СМИ AdMe. Там в комментарии пришел человек и начал писать, что его очень обидело то, что они опубликовали. На мой взгляд, это единственная статья в истории AdMe, которую пришлось удалить, потому что в комментариях началось какое-то дерьмо.

Потом был второй случай, намного позже: Дмитрия Энтео что-то обидело, и он хотел засудить нас и журнал «Дилетант». И совсем недавно к нам пришла организация, я не буду называть ее, и они сказали: «Если вы не удалите эти пять ссылок в течение 24 часов, мы должны будем написать в следственный комитет, это будет если быть серьезной историей, они оценят то, что вы делаете ». Все эти ссылки привели к изображениям с ореолами. И я не знаю, что их обидело. В этом отношении даже в средние века он был свободнее: мы очень мало знаем свидетельств того, что какие-то художники рисовали какие-то непристойности на полях рукописей, там была полная свобода. В общем, все, что мы видим в средневековых миниатюрах, мы просто модернизируем и делаем чуть более понятным для современного человека.

Это может быть смешно, а может и нет, но мы точно никогда не захотим никого обидеть. Также мы неоднократно просили у подписчиков прощения за неудачную шутку.

Посмотреть этот пост в Instagram

Вы удалили эти пять ссылок?

Мы удалили ссылку. Мы знали, что есть два сценария: стираем все и начинаем писать каждый день. Если вы изучаете наше сообщество, то можете найти много недостатков, мы часто политически активны, мы можем высказать свою точку зрения. Мы чувствуем себя свободными в этом смысле. Мы удалили фото, потому что оно не было смешным: то есть мы смотрели на него и даже не понимали, зачем мы его разместили. Была какая-то не смешная штука. И они просто написали этим людям самым честным и добрым способом: извините, но трогать не будем, потому что не видим в этом нарушения, но удалим, потому что нам кажется, что это не так действительно смешно; спасибо за проверку.

Даже в средние века это было более свободно: мы очень мало знаем о свидетельствах художников, которые рисовали какие-то непристойности на полях рукописей.

Вы говорили о том, как все началось, как прекрасное средство для снятия стресса из Священных Писаний. Разве это не все еще антистресс из-за того количества игры и жестокости, которое нужно было изучать на протяжении всей истории Средневековья? Как будто, если над этим посмеяться, это уже не так страшно?

Нет. Я бы ввел в заблуждение, если бы сказал: «Посмотри, как там было плохо, невозможно, я в депрессии, я не могу представить, как все это пережили…», а потом посмеялся над этим. Я не испытывал дискомфорта в темные времена истории. Понятно, что публично мы по-прежнему сосредотачиваемся на некоторых банальных вещах в истории: казнях, пытках, но все это очень поверхностно. Еще потому, что, честно говоря, я никогда не представлял себя в шкуре ученого. Я был совершенно обычным учеником и не собирался заниматься серьезной наукой. Здорово, что у нас есть такой аутрич-проект, где часть аудитории любит посмеяться, воспринимает проект как забавный, а есть часть аудитории, которая хочет копнуть глубже и начать что-то изучать.

Я знаю много историй, когда люди начинали изучать средневековье, поступали в университет просто потому, что зарегистрировались на публичной странице и решили изучить что-то еще. А затем наш проект перешел из веселой фазы с забавными картинками и многим другим в образовательную версию, где мемов и историй от 50 до 50. И для всех, кто присоединился к нам, мы привлекаем академическое сообщество, учителей, которые руководили университетские пары, интересные авторы, с которыми мы не знакомы, и мы делаем что-то вместе с ними для обучения.

Посмотреть этот пост в Instagram

Сколько людей работает над Il medioevo страданием»?

Есть я и мой друг Костя, с которыми мы все это придумали. Позже к нам стали присоединяться новые учредители. И даже если этот человек условно изобрел значки, которые мы хотим продать, мы считаем, что это уже «страдающее средневековье».

Мы сделали научно-популярную книгу «Страдающее средневековье», привлекли авторов, через какое-то время получили премию «Просветитель», а люди, которые ее написали, тоже считают их «Страдающим средневековьем». Решили поиграть в настольную игру, к нам пришли ребята из издательства, сказали: «Давайте вместе» — а я тоже «Страдающее средневековье». Страдают и все, кто с нами подкастирует. То есть наша команда расширяется, но есть, так сказать, две центральные фигуры и есть люди, которые вовлечены в «страдающее средневековье» как проекты в определенной сфере.

Есть ли у вас менеджеры, отвечающие за рекламу, продвижение и многое другое?

Мы все делаем вместе. Мой друг Костя больше увлекался наукой. Я уверен, что он будет преподавать, теперь он будет учиться в аспирантуре, а я больше ушел в продюсерскую и медийную сферу. Последние несколько лет я в основном участвовал в игровых проектах в Meduza и вел (и делаю!) Подкаст для родителей под названием First Rhodes, но теперь мы решили полностью участвовать в публичных проектах, потому что у нас это всегда было хобби раньше мы занимались в нерабочее время. Несмотря на то, что мы занимались этим как хобби, его, как выяснилось, сокращали и продвигали, в том числе благодаря людям, которые приходили и делали с нами другие дополнительные проекты.

Можно ли сказать, что сейчас проект коммерчески успешен?

Не знаю, здесь все так быстро меняется. Неизменным остается то, что мы всегда присутствуем в информационном пространстве. Из-за картинок в современной повестке дня, о новых проектах люди почему-то продолжают нас любить, комментировать. А пока собираемся подбросить кое-что новое. Даже если это коммерческий проект, но он должен быть крутым, он должен быть разработан таким образом, чтобы он нравился всем. Может, не знаю… Сейчас, например, приступим к съемкам в кино. То есть мы постоянно хотим участвовать в каких-то новых проектах, чтобы постоянно привлекать внимание людей, и нам это просто интересно с точки зрения развития бренда.

И ребята, с которыми мы недавно сделали доску, написали нам: Кажется, ваш секрет в том, что вас очень любят. Кажется, это лучшее, что можно услышать. «Страдающее средневековье» — это любовь.

А по заработку? Есть совершенно разные порядки величины, которую зарабатывают люди, которые этим занимаются. Кто-то покупает квартиру в Сити, а кто-то условно работает по бартеру с доставкой на дом. Несмотря на то, что это могут быть примерно сопоставимые масштабы освещения в СМИ, здесь речь скорее идет о возможности монетизировать свои таланты. Кстати, вам ближе квартиры в городе или бесплатные обеды?

Хотели купить какой-нибудь замок, чтобы сделать там офис (смеется)! В общем, у нас нет четкой прибыли. Все проекты, которые приносят деньги, приходят к нам с конкретной просьбой. И мы должны во многом совпадать в том, как мы это видим, чтобы делать это вместе. В этом смысле деньги здесь не в приоритете и не самое интересное. То есть деньги — это хорошо, но нам больше всего нравится, когда люди счастливы, люди смеются, людям интересно. Мы чувствуем себя свободными в этом смысле, мы делаем периодические проекты, но у нас нет сверхмощного регулярного дохода. У нас, в общем, живем все интересное, а завтра — не более, а послезавтра — снова да. Так и с деньгами.

И вот, насколько я понимаю, одна из этих историй — ваш совместный проект с Skillbox.

Да да да. Для нас здорово иметь наш курс изучения средневековья с такой продвинутой образовательной платформой. Это, как мне кажется, большой успех, и мы рады, что они обратились к нам. Конечно, мы сразу согласились поддержать проект. Также это курс медиевистов: Олега Воскобойникова и Ольги Тогоевой. Мы уверены, что они непременно будут интересны тем, кто хочет пройти курс.

Для нас это очередное движение в сторону образования и науки. У нашей аудитории на это есть спрос. Мы часто получаем сообщения типа «Ребята, мне нравятся ваши книги (у нас есть несколько книг) и большое спасибо за размещение подкастов (у нас также есть подкаст, где мы разговариваем с учеными)».

Этот курс не основан на глобальной политической истории, а основан на вопросе: как люди обычно жили в средние века, как они спали, ели, как они считали, ходили в церковь, как путешествовали. И все это, оказывается, близко современному человеку. То есть сейчас живу и кое-что делаю, но как это было 700 лет назад?

Деньги — это хорошо, но нам больше всего нравится, когда люди счастливы, люди смеются, людям интересно.

Итак, используете ли вы мемы как образовательный инструмент и способ приобщиться к науке?

Ага! В какой-то момент мы подумали: о, класс, люди могут смотреть на картинки и позволить им иметь в голове фразу «страдающее средневековье». Но потом они вдруг идут в Википедию и читают о Средневековье, а потом идут еще дальше и читают что-то еще, что-то смотрят. Внезапно эти мемы вызовут в их жизни своего рода глобальный интерес.

Посмотреть этот пост в Instagram

И ты это сделал?

Я думаю, это то, что отличает нас от других сообществ, потому что мы придумали это для себя. Я никогда не претендовал на звание супер-просветительского проекта. Люди могут воспринимать нас так, как хотят. И когда мы дошли до чего-то глобального, связанного с просветлением, мы позже переосмыслили его снова: зачем вкладывать в это глобальные концепции, когда вы можете просто сказать, что это супер-фанат для нас? То есть для нас это в основном суперфан, так что думайте, что хотите.

Чем вы объясняете такой всплеск интереса к образованию и дидактическим курсам? Кажется, у нас есть некоторые базовые знания о том, что нужно изучать и что полезно, но в глобальном масштабе — что изменится в жизни человека, если он узнает, что люди ели и как убивали в 13 веке?

Образование в 2021 году — очень гибкая структура. Сегодня можно быть журналистом, а завтра пойти и открыть собственную кофейню, где-то уже научившись этому ремеслу. Вы будете хороши в обоих, благодаря широким возможностям прокачки навыков. Образование больше не для жизни, можно прочитать пару книг, пройти практические курсы в онлайн-школе, пройти стажировку в какой-нибудь компании и все — вы на волне. Конечно, это касается некоторых современных профессий, где необходимы определенные навыки. Например, маркетинг. Или дизайн. Докторам явно нужно больше времени. Нравится, кстати, и медиевисты.

Допустим, человек, пройдя курс «Мир страдающего средневековья», сразу становится медиевистом? Точно сказать не могу. Но, например, способность мыслить логически и критически, анализировать информацию, лучше понимать настоящее и в целом проводить свежее и продуктивное время, безусловно, сможет это сделать.

Как говорит Екатерина Шульман, мы с вами живем в эпоху «технологического средневековья». Одна из характеристик такой эпохи — забота о душе в первую очередь и только после каких-то материальных благ. А современные учебные курсы — это больше о первом: я с удовольствием провела время и заинтересовалась — класс, продолжила изучать — здорово, выучила это как профессию и даже начала зарабатывать на этом — вау! Позвольте мне процитировать старый мем: «My Drag» всем, кто прошел все три шага.

spoiler title = «Источники» [Источник] [/ spoiler]